Чьи это стихи? подскажите пожалуйста.

[anewsja 0]

Чьи это стихи? подскажите пожалуйста. Начинаются словами: Среди иных играющих детей Она напоминает лягушонка А заканчиваются: И если это так, то что есть красота И почему ее обожествляют люди. Сосуд она — в котором пустота? Или огонь, мерцающий в сосуде? помню что поэт середины двадцатого века,

[evamak 0]

Н. Заболоцкий. Вот полный вариант стихотворения: Среди других играющих детейОна напоминает лягушонка.Заправлена в трусы худая рубашонка,Колечки рыжеватые кудрейРассыпаны, рот длинен, зубки кривы,Черты лица остры и некрасивы.Двум мальчуганам, сверстникам ее,Отцы купили по велосипеду.Сегодня мальчики, не торопясь к обеду,Гоняют по двору, забывши про нее,Она ж за ними бегает по следу.Чужая радость так же, как своя,Томит ее и вон из сердца рвется,И девочка ликует и смеется,Охваченная счастьем бытия.Ни тени зависти, ни умысла худогоЕще не знает это существо.Ей все на свете так безмерно ново,Так живо все, что для иных мертво!И не хочу я думать, наблюдая,Что будет день, когда она, рыдая,Увидит с ужасом, что посреди подругОна всего лишь бедная дурнушка!Мне верить хочется, что сердце не игрушка,Сломать его едва ли можно вдруг!Мне верить хочется, что чистый этот пламень,Который в глубине ее горит,Всю боль свою один переболитИ перетопит самый тяжкий камень!И пусть черты ее нехорошиИ нечем ей прельстить воображенье,-Младенческая грация душиУже сквозит в любом ее движенье.А если это так, то что есть красотаИ почему ее обожествляют люди?Сосуд она, в котором пустота,Или огонь, мерцающий в сосуде?

[Сосиска 0]

спасибо большое! прелестное стихотворение))

[anewsja 0]

спасибо Ева))) точно. Заболоцкий. может кто-то еще хорошие стихи знает? давайте писать прямо в эту тему))))

[тая 0]

спасибо .

[buzin 0]

люблю Заболоцкого нежно:) (_) ()

[koriza 0]

здорово когда-то его читал Конст.Райкин. вспоминаю -холодок вдоль позвоночника.

[Lego 2]

Асадова почитайте. Еще в детстве переписывали его стихи в тетрадки Романтик. Люблю его больше, чем Заболоцкого.

[DeepBlue 0]

от непонятно мне, че, на форуме спросить легче чем погуглить? Это ж не то, тут помню - тут не помню. Строчки ж целые есть.

[Lego 2]

БАЛЛАДА О НЕНАВИСТИ И ЛЮБВИ I Метель ревет, как седой исполин, Вторые сутки не утихая, Ревет, как пятьсот самолетных турбин, И нет ей, проклятой, конца и края! Пляшет огромным белым костром, Глушит моторы и гасит фары. В замяти снежной аэродром, Служебные здания и ангары. В прокуренной комнате тусклый свет, Вторые сутки не спит радист. Он ловит, он слушает треск и свист, Все ждут напряженно: жив или нет? Радист кивает: - Пока еще да, Но боль ему не дает распрямиться. А он еще шутит: "Мол, вот беда Левая плоскость моя никуда! Скорее всего перелом ключицы..." Где-то буран, ни огня, ни звезды Над местом аварии самолета. Лишь снег заметает обломков следы Да замерзающего пилота. Ищут тракторы день и ночь, Да только впустую. До слез обидно. Разве найти тут, разве помочь - Руки в полуметре от фар не видно? А он понимает, а он и не ждет, Лежа в ложбинке, что станет гробом. Трактор если даже придет, То все равно в двух шагах пройдет И не заметит его под сугробом. Сейчас любая зазря операция. И все-таки жизнь покуда слышна. Слышна ведь его портативная рация Чудом каким-то, но спасена. Встать бы, но боль обжигает бок, Теплой крови полон сапог, Она, остывая, смерзается в лед, Снег набивается в нос и рот. Что перебито? Понять нельзя. Но только не двинуться, не шагнуть! Вот и окончен, видать, твой путь! А где-то сынишка, жена, друзья... Где-то комната, свет, тепло... Не надо об этом! В глазах темнеет... Снегом, наверно, на метр замело. Тело сонливо деревенеет... А в шлемофоне звучат слова: - Алло! Ты слышишь? Держись, дружище - Тупо кружится голова... - Алло! Мужайся! Тебя разыщут!.. Мужайся? Да что он, пацан или трус?! В каких ведь бывал переделках грозных. - Спасибо... Вас понял... Пока держусь! - А про себя добавляет: "Боюсь, Что будет все, кажется, слишком поздно..." Совсем чугунная голова. Кончаются в рации батареи. Их хватит еще на час или два. Как бревна руки... спина немеет... - Алло!- это, кажется, генерал.- Держитесь, родной, вас найдут, откопают...- Странно: слова звенят, как кристалл, Бьются, стучат, как в броню металл, А в мозг остывший почти не влетают... Чтоб стать вдруг счастливейшим на земле, Как мало, наверное, необходимо: Замерзнув вконец, оказаться в тепле, Где доброе слово да чай на столе, Спирта глоток да затяжка дыма... Опять в шлемофоне шуршит тишина. Потом сквозь метельное завыванье: - Алло! Здесь в рубке твоя жена! Сейчас ты услышишь ее. Вниманье! С минуту гуденье тугой волны, Какие-то шорохи, трески, писки, И вдруг далекий голос жены, До боли знакомый, до жути близкий! - Не знаю, что делать и что сказать. Милый, ты сам ведь отлично знаешь, Что, если даже совсем замерзаешь, Надо выдержать, устоять! Хорошая, светлая, дорогая! Ну как объяснить ей в конце концов, Что он не нарочно же здесь погибает, Что боль даже слабо вздохнуть мешает И правде надо смотреть в лицо. - Послушай! Синоптики дали ответ: Буран окончится через сутки. Продержишься? Да? - К сожалению, нет... - Как нет? Да ты не в своем рассудке! Увы, все глуше звучат слова. Развязка, вот она - как ни тяжко. Живет еще только одна голова, А тело - остывшая деревяшка. А голос кричит: - Ты слышишь, ты слышишь?! Держись! Часов через пять рассвет. Ведь ты же живешь еще! Ты же дышишь?! Ну есть ли хоть шанс? - К сожалению, нет... Ни звука. Молчанье. Наверно, плачет. Как трудно последний привет послать! И вдруг: - Раз так, я должна сказать! - Голос резкий, нельзя узнать. Странно. Что это может значить? - Поверь, мне горько тебе говорить. Еще вчера я б от страха скрыла. Но раз ты сказал, что тебе не дожить, То лучше, чтоб после себя не корить, Сказать тебе коротко все, что было. Знай же, что я дрянная жена И стою любого худого слова. Я вот уже год тебе не верна И вот уже год, как люблю другого! О, как я страдала, встречая пламя Твоих горячих восточных глаз. - Он молча слушал ее рассказ, Слушал, может, последний раз, Сухую былинку зажав зубами. - Вот так целый год я лгала, скрывала, Но это от страха, а не со зла. - Скажи мне имя!..- Она помолчала, Потом, как ударив, имя сказала, Лучшего друга его назвала! Затем добавила торопливо: - Мы улетаем на днях на юг. Здесь трудно нам было бы жить счастливо. Быть может, все это не так красиво, Но он не совсем уж бесчестный друг. Он просто не смел бы, не мог, как и я, Выдержать, встретясь с твоими глазами. За сына не бойся. Он едет с нами. Теперь все заново: жизнь и семья. Прости. Не ко времени эти слова. Но больше не будет иного времени. - Он слушает молча. Горит голова... И словно бы молот стучит по темени... - Как жаль, что тебе ничем не поможешь! Судьба перепутала все пути. Прощай! Не сердись и прости, если можешь! За подлость и радость мою прости! Полгода прошло или полчаса? Наверно, кончились батареи. Все дальше, все тише шумы... голоса... Лишь сердце стучит все сильней и сильнее! Оно грохочет и бьет в виски! Оно полыхает огнем и ядом. Оно разрывается на куски! Что больше в нем: ярости или тоски? Взвешивать поздно, да и не надо! Обида волной заливает кровь. Перед глазами сплошной туман. Где дружба на свете и где любовь? Их нету! И ветер как эхо вновь: Их нету! Все подлость и все обман! Ему в снегу суждено подыхать, Как псу, коченея под стоны вьюги, Чтоб два предателя там, на юге, Со смехом бутылку открыв на досуге, Могли поминки по нем справлять?! Они совсем затиранят мальца И будут усердствовать до конца, Чтоб вбить ему в голову имя другого И вырвать из памяти имя отца! И все-таки светлая вера дана Душонке трехлетнего пацана. Сын слушает гул самолетов и ждет. А он замерзает, а он не придет! Сердце грохочет, стучит в виски, Взведенное, словно курок нагана. От нежности, ярости и тоски Оно разрывается на куски. А все-таки рано сдаваться, рано! Эх, силы! Откуда вас взять, откуда? Но тут ведь на карту не жизнь, а честь! Чудо? Вы скажете, нужно чудо? Так пусть же! Считайте, что чудо есть! Надо любою ценой подняться И всем существом, устремясь вперед, Грудью от мерзлой земли оторваться, Как самолет, что не хочет сдаваться, А сбитый, снова идет на взлет! Боль подступает такая, что кажется, Замертво рухнешь назад, ничком! И все-таки он, хрипя, поднимается. Чудо, как видите, совершается! Впрочем, о чуде потом, потом... Швыряет буран ледяную соль, Но тело горит, будто жарким летом, Сердце колотится в горле где-то, Багровая ярость да черная боль! Вдали сквозь дикую карусель Глаза мальчишки, что верно ждут, Они большие, во всю метель, Они, как компас, его ведут! - Не выйдет! Неправда, не пропаду! - Он жив. Он двигается, ползет! Встает, качается на ходу, Падает снова и вновь встает... II К полудню буран захирел и сдал. Упал и рассыпался вдруг на части. Упал, будто срезанный наповал, Выпустив солнце из белой пасти. Он сдал, в предчувствии скорой весны, Оставив после ночной операции На чахлых кустах клочки седины, Как белые флаги капитуляции. Идет на бреющем вертолет, Ломая безмолвие тишины. Шестой разворот, седьмой разворот, Он ищет... ищет... и вот, и вот - Темная точка средь белизны! Скорее! От рева земля тряслась. Скорее! Ну что там: зверь? Человек? Точка качнулась, приподнялась И рухнула снова в глубокий снег... Все ближе, все ниже... Довольно! Стоп! Ровно и плавно гудят машины. И первой без лесенки прямо в сугроб Метнулась женщина из кабины! Припала к мужу: - Ты жив, ты жив! Я знала... Все будет так, не иначе!..- И, шею бережно обхватив, Что-то шептала, смеясь и плача. Дрожа, целовала, как в полусне, Замерзшие руки, лицо и губы. А он еле слышно, с трудом, сквозь зубы: - Не смей... ты сама же сказала мне.. - Молчи! Не надо! Все бред, все бред! Какой же меркой меня ты мерил? Как мог ты верить?! А впрочем, нет, Какое счастье, что ты поверил! Я знала, я знала характер твой! Все рушилось, гибло... хоть вой, хоть реви! И нужен был шанс, последний, любой! А ненависть может гореть порой Даже сильней любви! И вот, говорю, а сама трясусь, Играю какого-то подлеца. И все боюсь, что сейчас сорвусь, Что-нибудь выкрикну, разревусь, Не выдержав до конца! Прости же за горечь, любимый мой! Всю жизнь за один, за один твой взгляд, Да я, как дура, пойду за тобой, Хоть к черту! Хоть в пекло! Хоть в самый ад! И были такими глаза ее, Глаза, что любили и тосковали, Таким они светом сейчас сияли, Что он посмотрел в них и понял все! И, полузамерзший, полуживой, Он стал вдруг счастливейшим на планете. Ненависть, как ни сильна порой, Не самая сильная вещь на свете!

[Lego 2]

ОНИ СТУДЕНТАМИ БЫЛИ Они студентами были. Они друг друга любили. Комната в восемь метров - чем не семейный дом?! Готовясь порой к зачетам, Над книгою или блокнотом Нередко до поздней ночи сидели они вдвоем. Она легко уставала, И если вдруг засыпала, Он мыл под краном посуду и комнату подметал. Потом, не шуметь стараясь И взглядов косых стесняясь, Тайком за закрытой дверью белье по ночам стирал. Но кто соседок обманет - Тот магом, пожалуй, станет. Жужжал над кастрюльным паром их дружный осиный рой. Ее называли лентяйкой, Его ехидно хозяйкой, Вздыхали, что парень - тряпка и у жены под пятой. Нередко вот так часами Трескучими голосами Могли судачить соседки, шинкуя лук и морковь. И хоть за любовь стояли, Но вряд ли они понимали, Что, может, такой и бывает истинная любовь! Они инженерами стали. Шли годы без ссор и печали. Но счастье - капризная штука, нестойка порой, как дым. После собранья, в субботу, Вернувшись домой с работы, Однажды жену застал он целующейся с другим. Нет в мире острее боли. Умер бы лучше, что ли! С минуту в дверях стоял он, уставя в пространство взгляд. Не выслушал объяснений, Не стал выяснять отношений, Не взял ни рубля, ни рубахи, а молча шагнул назад... С неделю кухня гудела: "Скажите, какой Отелло! Ну целовалась, ошиблась... немного взыграла кровь! А он не простил".- "Слыхали?"- Мещане! Они и не знали, Что, может, такой и бывает истинная любовь!

[Lego 2]

ЧТО ТАКОЕ СЧАСТЬЕ? Что же такое счастье? Одни говорят:- Это страсти: Карты, вино, увлеченья - Все острые ощущенья. Другие верят, что счастье - В окладе большом и власти, В глазах секретарш плененных И трепете подчиненных. Третьи считают, что счастье - Это большое участие: Забота, тепло, внимание И общность переживания. По мненью четвертых, это С милой сидеть до рассвета, Однажды в любви признаться И больше не расставаться. Еще есть такое мнение, Что счастье - это горение: Поиск, мечта, работа И дерзкие крылья взлета! А счастье, по-моему, просто Бывает разного роста: От кочки и до Казбека, В зависимости от человека!

[Lego 2]

СТИХИ О РЫЖЕЙ ДВОРНЯГЕ Хозяин погладил рукою Лохматую рыжую спину: - Прощай, брат! Хоть жаль мне, не скрою, Но все же тебя я покину. Швырнул под скамейку ошейник И скрылся под гулким навесом, Где пестрый людской муравейник Вливался в вагоны экспресса. Собака не взвыла ни разу. И лишь за знакомой спиною Следили два карие глаза С почти человечьей тоскою. Старик у вокзального входа Сказал:- Что? Оставлен, бедняга? Эх, будь ты хорошей породы... А то ведь простая дворняга! Огонь над трубой заметался, Взревел паровоз что есть мочи, На месте, как бык, потоптался И ринулся в непогодь ночи. В вагонах, забыв передряги, Курили, смеялись, дремали... Тут, видно, о рыжей дворняге Не думали, не вспоминали. Не ведал хозяин, что где-то По шпалам, из сил выбиваясь, За красным мелькающим светом Собака бежит задыхаясь! Споткнувшись, кидается снова, В кровь лапы о камни разбиты, Что выпрыгнуть сердце готово Наружу из пасти раскрытой! Не ведал хозяин, что силы Вдруг разом оставили тело, И, стукнувшись лбом о перила, Собака под мост полетела... Труп волны снесли под коряги... Старик! Ты не знаешь природы: Ведь может быть тело дворняги, А сердце - чистейшей породы!

[koriza 0]

тоже такая мысль мелькала.. когда дочке в лицее стихи задавали не из программы -такое количество в инете их..хотя приятно стихи на форуме увидеть,а не всякое неприятно-агрессивно-...

[anewsja 0]

ага, спросить легче, чем погуглить. там дядя Гугл, а тут живые люди)))а мне тоже непонятно-написали, легче стало?спасибо lego за балладу о ненависти и любви-супер. сижу, рыдаю сквозь улыбку, или наоборот, улыбаюсь, сквозь слезы)))а еще? кто еще хорошие знает стихи?

[Lego 2]

Хотите еще Асадова? Прошу: ТРУСИХА Шар луны под звездным абажуром Озарял уснувший городок. Шли, смеясь, по набережной хмурой Парень со спортивною фигурой И девчонка - хрупкий стебелек. Видно, распалясь от разговора, Парень между прочим рассказал, Как однажды в бурю ради спора Он морской залив переплывал, Как боролся с дьявольским теченьем, Как швыряла молнии гроза. И она смотрела с восхищеньем В смелые горячие глаза... А потом, вздохнув, сказала тихо: - Я бы там от страха умерла. Знаешь, я ужасная трусиха, Ни за что б в грозу не поплыла! Парень улыбнулся снисходительно, Притянул девчонку не спеша И сказал: - Ты просто восхитительна, Ах ты, воробьиная душа! Подбородок пальцем ей приподнял И поцеловал. Качался мост, Ветер пел... И для нее сегодня Мир был сплошь из музыки и звезд! Так в ночи по набережной хмурой Шли вдвоем сквозь спящий городок Парень со спортивною фигурой И девчонка - хрупкий стебелек. А когда, пройдя полоску света, В тень акаций дремлющих вошли, Два плечистых темных силуэта Выросли вдруг как из-под земли. Первый хрипло буркнул: - Стоп, цыпленки! Путь закрыт, и никаких гвоздей! Кольца, серьги, часики, деньжонки - Все, что есть, на бочку, и живей! А второй, пуская дым в усы, Наблюдал, как, от волненья бурый, Парень со спортивною фигурой Стал, спеша, отстегивать часы. И, довольный, видимо, успехом, Рыжеусый хмыкнул: - Эй, коза! Что надулась?! - И берет со смехом Натянул девчонке на глаза. Дальше было все как взрыв гранаты: Девушка беретик сорвала И словами: - Мразь! Фашист проклятый!- Как огнем, детину обожгла. - Наглостью пугаешь? Врешь, подонок! Ты же враг! Ты жизнь людскую пьешь!- Голос рвется, яростен и звонок: - Нож в кармане? Мне плевать на нож! За убийство "стенка" ожидает. Ну а коль от раны упаду, То запомни: выживу, узнаю! Где б ты ни был - все равно найду! И глаза в глаза взглянула твердо. Тот смешался: - Ладно... Тише, гром...- А второй промямлил: - Ну их к черту! - И фигуры скрылись за углом. Лунный диск, на млечную дорогу Выбравшись, шагал наискосок И смотрел задумчиво и строго Сверху вниз на спящий городок, Где без слов по набережной хмурой Шли, чуть слышно гравием шурша, Парень со спортивною фигурой И девчонка - "слабая натура", "Трус" и "воробьиная душа".

[Lego 2]

ДРЕВНЕЕ СВИДАНИЕ В далекую эру родной земли, Когда наши древние прародители Ходили в нарядах пещерных жителей, То дальше инстинктов они не шли, А мир красотой полыхал такою, Что было немыслимо совместить Дикое варварство с красотою, Кто-то должен был победить. И вот, когда буйствовала весна И в небо взвивалась заря крылатая, К берегу тихо пришла она -- Статная, смуглая и косматая. И так клокотала земля вокруг В щебете, в радостной невесомости, Что дева склонилась к воде и вдруг Смутилась собственной обнаженности. Шкуру медвежью с плеча сняла, Кроила, мучилась, примеряла, Тут припустила, там забрала, Надела, взглянула и замерла: Ну, словно бы сразу другою стала! Волосы взбила густой волной, На шею повесила, как игрушку, Большую радужную ракушку И чисто умылась в воде речной. И тут, волосат и могуч, как лев, Парень шагнул из глуши зеленой, Увидел подругу и, онемев, Даже зажмурился, потрясенный. Она же, взглянув на него несмело, Не рявкнула весело в тишине И даже не треснула по спине, А, нежно потупившись, покраснела... Что-то неясное совершалось... Он мозг неподатливый напрягал, Затылок поскребывал и не знал, Что это женственность зарождалась! Но вот в ослепительном озаренье Он быстро вскарабкался на курган, Сорвал золотой, как рассвет, тюльпан И положил на ее колени. И, что-то теряя привычно-злое, Не бросился к ней без тепла сердец, Как сделали б дед его и отец, А мягко погладил ее рукою. Затем, что-то ласковое ворча, Впервые не дик и совсем не груб, Коснулся губами ее плеча И в изумленье раскрытых губ... Она пораженно взволновалась, Заплакала, радостно засмеялась, Прижалась к нему и не знала, смеясь, Что это на свете любовь родилась!

[Lego 2]

ДЕВУШКА И ЛЕСОВИК На старой осине в глуши лесной Жил леший, глазастый и волосатый. Для лешего был он еще молодой - Лет триста, не больше. Совсем незлой, Задумчивый, тихий и неженатый. Однажды у Черных болот, в лощине, Увидел он девушку над ручьем - Красивую, с полной грибной корзиной И в ярком платьице городском. Видать, заблудилась. Стоит и плачет. И леший вдруг словно затосковал... Ну как ее выручить? Вот задача! Он спрыгнул с сучка и, уже не прячась, Склонился пред девушкой и сказал: - Не плачь! Ты меня красотой смутила. Ты - радость! И я тебе помогу! - Девушка вздрогнула, отскочила, Но вслушалась в речи и вдруг решила: "Ладно. Успею еще! Убегу!" А тот протянул ей в косматых лапах Букет из фиалок и хризантем. И так был прекрасен их свежий запах, Что страх у девчонки пропал совсем... Свиданья у девушки в жизни были. Но если по-честному говорить, То, в общем, ей редко цветы дарили И радостей мало преподносили, Больше надеялись получить. А леший промолвил: - Таких обаятельных Глаз я нигде еще не встречал! - И дальше, смутив уже окончательно, Тихо ей руку поцеловал. Из мха и соломки он сплел ей шляпу. Был ласков, приветливо улыбался. И хоть и не руки имел, а лапы, Но даже "облапить" и не пытался. Донес ей грибы, через лес провожая, В трудных местах впереди идя, Каждую веточку отгибая, Каждую ямочку обходя. Прощаясь у вырубки обгоревшей, Он грустно потупился, пряча вздох. А та вдруг подумала: "Леший, леший, А вроде, пожалуй, не так и плох!" И, пряча смущенье в букет, красавица Вдруг тихо промолвила на ходу: - Мне лес этот, знаете, очень нравится, Наверно, я завтра опять приду! - Мужчины, встревожьтесь! Ну кто ж не знает, Что женщина, с нежной своей душой, Сто тысяч грехов нам простит порой, Простит, может, даже ночной разбой! Но вот невнимания не прощает... Вернемся же к рыцарству в добрый час И к ласке, которую мы забыли, Чтоб милые наши порой от нас Не начали бегать к нечистой силе!

[Lego 2]

Короче, вот ссылка. Понравилось - читайте. http://lib.misto.kiev.ua/POEZIQ/ASADOW/izbrannoe.txt

[Lego 2]

Нет, вот еще: ЛЕДЯНАЯ БАЛЛАДА Льды все туже сжимает круг, Весь экипаж по тревоге собран. Словно от чьих-то гигантских рук, Трещат парохода седые ребра. Воет пурга среди колких льдов, Злая насмешка слышится в голосе: - Ну что, капитан Георгий Седов, Кончил отныне мечтать о полюсе? Зря она, старая, глотку рвет, Неужто и вправду ей непонятно, Что раньше растает полярный лед, Чем лейтенант повернет обратно! Команда - к Таймыру, назад, гуськом! А он оставит лишь компас, карты, Двух добровольцев, веревку, нарты И к полюсу дальше пойдет пешком! Фрам - капитанский косматый пес, Идти с командой назад не согласен. Где быть ему? Это смешной вопрос! Он даже с презреньем наморщил нос, Ему-то вопрос абсолютно ясен! Встал впереди на привычном месте И на хозяина так взглянул, Что тот лишь с улыбкой рукой махнул: - Ладно, чего уж... Вместе так вместе! Одежда твердеет, как жесть под ветром, А мгла не шутит, а холод жжет, И надо не девять взять километров, Не девяносто, а - девятьсот! Но если на трудной стоишь дороге И светит мечта тебе, как звезда, То ты ни трусости, ни тревоги Не выберешь в спутники никогда! Вперед, вперед, по торосистым льдам! От стужи хрипит глуховатый голос. Седов еще шутит: - Ну что, брат Фрам, Отыщешь по нюху Северный полюс? Черную шерсть опушил мороз, Но Фрам ничего - моряк не скулящий. И пусть он всего лишь навсего пес - Он путешественник настоящий! Снова медведем ревет пурга, Пища - худое подобье рыбы. Седов бы любого сломил врага: И холод, и голод. Но вот цинга... И ноги, распухшие, точно глыбы... Матрос расстроенно-озабочен, Сказал: - Не стряслось бы какой беды. Путь еще дальний, а вы не очень... А полюс... Да бог с ним! Ведь там, между прочим, Все то же: ни крыши и ни еды... Добрый, но, право, смешной народ! Неужто и вправду им непонятно, Что раньше растает полярный лед, Чем капитан повернет обратно! И, лежа на нартах, он все в метель, Сверяясь с картой, смотрел упрямо, Смотрел и щурился, как в прицел, Как будто бы видел во мраке цель, Там, впереди, меж ушами Фрама. Солнце все ниже... Мигнуло - и прочь... Пожалуй, шансов уже никаких. Над головой - полярная ночь, И в сутки - по рыбине на двоих... Полюс по-прежнему впереди. Седов приподнялся над изголовьем: - Кажется, баста! Конец пути... Эх, я бы добрался, сумел дойти, Когда б на недельку еще здоровья... Месяц желтым горел огнем, Будто маяк во мгле океана. Боцман лоб осенил крестом: - Ну вот и нет у нас капитана! Последний и вечный его покой: Холм изо льда под салют прощальный, При свете месяца как хрустальный, Зеленоватый и голубой... Молча в обратный путь собрались. Горько, да надо спешить, однако. Боцман, льдинку смахнув с ресниц, Сказал чуть слышно: - Пошли, собака! Их дома дела и семейства ждут, У Фрама же нет ничего дороже, Чем друг, что навеки остался тут, И люди напрасно его зовут: Фрам уйти от него не может! Снова кричат ему, странный народ, Неужто и вправду им непонятно, Что раньше растает полярный лед, Чем Фрам хоть на шаг повернет обратно! Взобрался на холм, заскользив отчаянно, Улегся и замер там недвижим, Как будто бы телом хотел своим Еще отогреть своего хозяина. Шаги умолкли, и лишь мороз Да ветер, в смятенье притихший рядом, Видели, как костенеющий пес Свою последнюю службу нес, Уставясь в сумрак стеклянным взглядом. Льдина кружится, кружат года, Кружатся звезды над облаками... И внукам бессоннейшими ночами, Быть может, увидится иногда, Как медленно к солнцу плывут из мрака Герой, чье имя хранит народ, И Фрам - замечательная собака, Как черный памятник вросшая в лед!

[Lego 2]

ПЕЛИКАН Смешная птица пеликан! Он грузный, неуклюжий, Громадный клюв, как ятаган, И зоб - тугой, как барабан, Набитый впрок на ужин... Гнездо в кустах на островке, В гнезде птенцы галдят, Ныряет мама в озерке, А он стоит невдалеке, Как сторож и солдат. Потом он, голову пригнув, Распахивает клюв. И, сунув шейки, как в трубу, Птенцы в его зобу Хватают жадно, кто быстрей, Хрустящих окуней. А степь с утра и до утра Все суше и мрачнее. Стоит безбожная жара, И даже кончики пера Черны от суховея. Трещат сухие камыши... Жара - хоть не дыши! Как хищный беркут над землей, Парит тяжелый зной. И вот на месте озерка - Один засохший ил. Воды ни капли, ни глотка. Ну хоть бы лужица пока! Ну хоть бы дождь полил! Птенцы затихли. Не кричат. Они как будто тают... Чуть только лапами дрожат Да клювы раскрывают. Сказали ветры: - Ливню быть, Но позже, не сейчас. - Птенцы ж глазами просят: - Пить! - Им не дождаться, не дожить! Ведь дорог каждый час! Но стой, беда! Спасенье есть, Как радость, настоящее. Оно в груди отца, вот здесь! Живое и горящее. Он их спасет любой ценой, Великою любовью. Не чудом, не водой живой, А выше, чем живой водой, - Своей живою кровью. Привстал на лапах пеликан, Глазами мир обвел И клювом грудь себе вспорол, А клюв как ятаган! Сложились крылья-паруса, Доплыв до высшей цели. Светлели детские глаза, Отцовские - тускнели... Смешная птица пеликан: Он грузный, неуклюжий, Громадный клюв как ятаган, И зоб - тугой как барабан, Набитый впрок на ужин... Пусть так. Но я скажу иным Гогочущим болванам: - Снимите шапки перед ним, Перед зобастым и смешным, Нескладным пеликаном!

[Lego 2]

ЯШКА Учебно-егерский пункт в Мытищах, В еловой роще, не виден глазу. И все же долго его не ищут. Едва лишь спросишь - покажут сразу. Еще бы! Ведь там не тихие пташки, Тут место веселое, даже слишком. Здесь травят собак на косматого мишку И на лису - глазастого Яшку. Их кормят и держат отнюдь не зря, На них тренируют охотничьих псов, Они, как здесь острят егеря, "Учебные шкуры" для их зубов! Ночь для Яшки всего дороже: В сарае тихо, покой и жизнь... Он может вздремнуть, подкрепиться может, Он знает, что ночью не потревожат, А солнце встанет - тогда держись! Егерь лапищей Яшку сгребет И вынесет на заре из сарая, Туда, где толпа возбужденно ждет И рвутся собаки, визжа и лая. Брошенный в нору, Яшка сжимается. Слыша, как рядом, у двух ракит, Лайки, рыча, на медведя кидаются, А он, сопя, от них отбивается И только цепью своей гремит. И все же, все же ему, косолапому, Полегче. Ведь - силища... Отмахнется... Яшка в глину уперся лапами И весь подобрался: сейчас начнется. И впрямь: уж галдят, окружая нору, Мужчины и дамы в плащах и шляпах, Дети при мамах, дети при папах, А с ними, лисий учуя запах, Фоксы и таксы - рычащей сворой. Лихие "охотники" и "охотницы", Ружья-то в руках не державшие даже, О песьем дипломе сейчас заботятся, Орут и азартно зонтами машут. Интеллигентные вроде люди! Ну где же облик ваш человечий? - Поставят "четверку", - слышатся речи, - Если пес лису покалечит. - А если задушит, "пятерка" будет! Двадцать собак и хозяев двадцать Рвутся в азарте и дышат тяжко. И все они, все они - двадцать и двадцать На одного небольшого Яшку! Собаки? Собаки не виноваты! Здесь люди... А впрочем, какие люди?! И Яшка стоит, как стоят солдаты, Он знает, пощады не жди. Не будет! Одна за другой вползают собаки, Одна за другой, одна за другой... И Яшка катается с ними в драке, Израненный, вновь встречает атаки И бьется отчаянно, как герой! А сверху, через стеклянную крышу, - Десятки пылающих лиц и глаз, Как в Древнем Риме, страстями дышат: - Грызи, Меркурий! Смелее! Фас! Ну, кажется, все... Доконали вроде!.. И тут звенящий мальчиший крик: - Не смейте! Хватит! Назад, уроды! - И хохот: - Видать, сробел ученик! Егерь Яшкину шею потрогал, Смыл кровь... - Вроде дышит еще - молодец! Предшественник твой протянул немного. Ты дольше послужишь. Живуч, стервец! День помутневший в овраг сползает, Небо зажглось светляками ночными, Они надо всеми равно сияют, Над добрыми душами и над злыми... Лишь, может, чуть ласковей смотрят туда, Где в старом сарае, при егерском доме, Маленький Яшка спит на соломе, Весь в шрамах от носа и до хвоста. Ночь для Яшки всего дороже: Он может двигаться, есть, дремать, Он знает, что ночью не потревожат, А утро придет, не прийти не может, Но лучше про утро не вспоминать! Все будет снова - и лай и топот, И деться некуда - стой! Дерись! Пока однажды под свист и гогот Не оборвется Яшкина жизнь. Сейчас он дремлет, глуша тоску... Он - зверь. А звери не просят пощады... Я знаю: браниться нельзя, не надо, Но тут, хоть режьте меня, не могу! И тем, кто забыл гуманность людей, Кричу я, исполненный острой горечи: - Довольно калечить души детей! Не смейте мучить животных, сволочи!

[anewsja 0]

Спасибо, даже не знаю, как вас по имени-то звать. а мне нравиться: Из-за утеса, как из-за угла Почти в упор ударили в орла. А он спокойно, свой покинул камень Не оглянувшись даже на стрелка И как всегда, высокими кругами Не торопясь ушел за облака. Быть может дробь мелка была? Для перепелок? А не для орла? Иль задрожала у охотника рука? Иль покачнулся ствол дробовика? Нет, ни дробинки, не скользнуло мимо А сердце и орлиное ранимо. Орел упал, но средь высоких скал Чтоб враг не видел, не торжествовал. извините. если пунктуацию не проставляю, пишу по-памяти.

[Lego 2]

Здорово. Спасибо. А вот: А все-таки было бы хорошо, чтоб в людях жила отвага,Чтоб каждый по городу гордо шел, а сбоку болталась шпага.Как сладко за подленькое словцо, за лживую опечаткуВрагу в перекошенное лицо надменно швырнуть перчатку... Меня зовут Елена.

[anewsja 0]

Елена, спасибо. я выучу вот это четверостишие, что вы прислали. здорово. а вот и мое любимое:Всего и надо, что вглядеться - Боже мой!Всего и надо, что внимательно вглядеться,И не уйдешь, и никуда уже не детьсяОт этих глаз, от их внезапной глубины.Всего и надо, что вчитаться - Боже мой!Всего и надо, что помедлить над строкою,Не пролистнуть нетерпеливою рукою,А задержаться, прочитать и перечесть.Мне жаль неузнанной до времени строки,Но все ж строка - она со временем прочтется,И перечтется много раз, и ей зачтется,И все, что было в ней останется при ней,Но вот глаза - они уходят невзначай,Как некий мир, который так и не открыли,Как некий Рим, который так и не отрыли,И не отрыть уже, и в этом вся печаль.А, впрочем, я вам не судья. Я жил как все.Вначале слово безраздельно мной владело,А дело после было, после было дело,И в этом дело все, и в этом вся печаль.Но мне и вас немного жаль, мне жаль и вас,За то, что суетно так жили, так спешили,И что не знаете, чего себя лишили,И не узнаете, и в этом вся печаль.обожаю. наверное самый любимый стих левитанского.