Повседневная жизнь помещицы

[vel_vel 0]

Повседневная жизнь помещицы этого времени немалое число женщин дворянского сословия проводили в усадьбах буквально всю жизнь. Проживание в собственном доме в Москве, а тем более в Петербурге было доступно лишь состоятельным людям. Зачастую молодая семья поначалу жила в имении вместе со старшими родственниками, в ней рождались и вырастали дети, и лишь тогда «старики» отделяли молодых и позволяли им (если имелись средства) в дальнейшем жить в городе . Квартиры же обычно снимали только на часть года. «Мы оставляли город в апреле месяце и возвращались туда только в ноябре», – вспоминала о повседневном быте своей семьи В. Н. Головина.Вплоть до конца рассматриваемого периода, да и на протяжении всего XIX в., нередко лишь глава семейства жил в городе, а дети и жена оставались в усадьбе. Так, «Записки» дневникового характера, написанные в 1812 – 1815 гг. владелицей Новотроицкого имения Е. П. Квашниной-Самариной, заставляют сделать вывод о том, что российские дворянки «средней руки» вынуждены были находиться в начале XIX в. в своих имениях почти безвыездно. Для XVIII столетия это тем более было нормой. Даже в уездном городе российским помещицам удавалось бывать лишь изредка – за покупками или по другим делам. Поездка в столицу становилась событием. Например, в «Журнале» купеческого сына Ивана Толченова (вторая половина XVIII в.) единственная в их с женой жизни поездка в Петербург описана с точностью до часа пребывания.Жизнь провинциальных дворянок, протекавшая вдали от крупных городов, имела немало точек соприкосновения с народной и сохраняла ряд традиционных черт, поскольку была ориентирована на семью, заботу о детях.День провинциальной помещицы XVIII в. начинался с утреннего туалета «рано утром, и в зимнее время даже при свечах»). «Каждое утро мне приносят пластинку льда толщиной со стекло стакана, и я, как настоящая русская, тру им щеки, от чего, как меня уверяют, бывает хороший цвет лица...» – делилась в письме к сестре поразившим ее косметическим обычаем русских женщин англичанка М. Вильмот, перечислив и другие хитрости натурального российского макияжа . Если день предполагался обычный, будний и в доме не было гостей, то и утренняя еда подавалась несложная. Мемуаристки называли среди подававшегося к завтраку горячее молоко, чай из смородинного листа, «кашу из сливок», «кофе, чай, яйца, хлеб с маслом и мед». Дети ели «прежде обеда старших за час или за два», за едой «присутствовала одна из няней».В дальнейшем дети садились за уроки, а для хозяйки дома все утренние и дневные часы проходили в нескончаемых хозяйственных хлопотах. Их бывало особенно много, когда хозяйка имения не имела помощника в лице мужа или сына и вынуждена была сама главенствовать, распределяя среди слуг и крестьян каждодневные обязанности. «Народонаселение (дома) все состояло из женщин. Первую роль после хозяйки играла Матвеевна, factotum в доме. Она смотрела за хозяйством, выдавала муку... припасы... Кормила меня, крестила, оплевывала и вечерами рассказывала сказки. Бабушка всегда советовалась с нею по хозяйству. Сверх того, в доме было много женщин: кухарка-баба, девки-горничные... их мать, старуха Алена, и всегдашние гости в виде крестниц...» – вспоминал Н. С. Селивановский о доме своей матери и бабушки. Семей, в которых с раннего утра «матушка была занята работою – хозяйством, делами имения... а отец – службою», – было в России XVIII – начала XIX в. предостаточно. О том же говорит и частная переписка родственников. В жене-хозяйке ощущали помощницу, которая должна была «управлять домом самовластно или, лучше, самовольно» (Г. С. Винский). «Каждый знал свое дело и исполнял его рачительно», если рачительной была хозяйка. Число дворовых, находящихся под управлением помещицы, обычно было весьма велико. «Теперь и самой-то не верится, куда такое множество народа держать, а тогда так было принято», – удивлялась, вспоминая свое детство, пришедшееся на рубеж XVIII – XIX вв., Е. П. Янькова. По словам иностранцев, в богатой помещичьей усадьбе было от 400 до 800 человек слуг, посыльных, мастеровых, уборщиц-дворни.Иногда всеми зависимыми людьми и вообще всеми делами в доме и в имении заправляли – в силу необходимости – незамужние дочери. Отцы могли передать им, единственным наследницам, все вотчины еще до замужества, а это налагало на девушек ответственность за сохранение и приумножение семейной собственности. К началу XIX в. отношение многих женщин к обладанию недвижимостью приобрело характер внутренне осознаваемого обязательства «учиться мудрости местного сельского хозяйства...», «заниматься агрономией, читать книги и испытывать разные системы хозяйства». По мнению англичанки К. Вильмот, «русские матроны» пользовались в то время «огромной независимостью в этом деспотическом государстве», независимостью и от сыновей, и от мужей. С изумлением писала она о том, как какая-то помещица уехала одна, без мужа, устраивать «свои дела в ее поместье на Украине» – ситуация, невозможная в туманном Альбионе .Жизнь дворянки в имении протекала монотонно и неторопливо. Утренние дела (летом – в «плодовитом саду», в поле, в другие времена года – по дому) вершил сравнительно ранний обед, его в свою очередь сменял дневной сон – распорядок дня, не всегда допустимый для горожанки! Летом в жаркие дни, «часу в пятом пополудни» (после сна) ходили купаться, а вечером, после ужина (который «был даже поплотнее, так как было не так жарко»), «прохлаждались» на крыльце, «отпустя детей на покой».Главное, что разнообразило подобную монотонность, - так это «торжества и увеселения» (А. Т. Болотов), случавшиеся во время частых наездов гостей. Поводом для гостеванья были и церковные праздники, и, часто, именины одного из членов семьи. Тогда за столом в честь именинницы зачитывали поздравления от тех, кто не смог прибыть лично . Иногда же в гости приезжали вовсе без повода – родные, знакомые, соседи; иные из них оставались в доме подолгу – «и всем было место». «Родители мои давали обеды по два раза в неделю, – писала в своих воспоминаниях гр. Эделинг. – Я принимала гостей». Е. П. Янькова вспоминала, что собирались за столом и обедали «человек по 30 и более», причем приезжали они «со своими людьми, тройками и четвернями», которых кормили в людской . Говоря об одной знакомой семье, часто гостевавшей в родительском доме, Г. С. Винский отметил, что в то время муж (Н. М. Булгаков), жена (П. М. Булгакова), «трое детей и до 60-ти обоего пола челядинцев составляли в настоящем виде русский дворянский дом....». Без этих самых «челядинцев» (хотя и не всех) никто и не ездил в гости. В целом же круг близких мог сильно варьироваться: от непосредственных соседей по имению до дальних родственников, от неожиданно приехавших из города знакомых до случайных людей. Многие женщины (именно женщины!) отметили в своих мемуарах, что в кругу таких приехавших непременно была одна «провинциальная сплетница с претензиями, крайне смешными» и «дорогими, но нелепыми туалетами», которая, однако же, задавала «тон» всем прибывшим: «По ее уставам и одевались, и наряжались, и сватались, и пиры снаряжали».Время меж обильными обедами проводили в разговорах, которыми, по меткому замечанию мемуаристки А. Я. Бутковской, «все питались» не менее чем сытными деревенскими яствами. Женщины говорили о том, что их волновало, в том числе о хозяйственных делах. Это особенно поразило одну заезжую иностранку, которая написала в письме домой, что дамы в русском провинциальном «обществе мало кокетничают», и, «если группа дам о чем-либо беседует, можно быть уверенным, что это дела, дела, дела!..». Необычным и непривычным показалось ей и стремление русских провинциальных барынь сплетничать, вникая в детали частной жизни друг друга. «Дамы поверяют мне свои тайны, хотя я их об этом не прошу, – поражалась Марта Вильмот. – А затем с непостижимой бесцеремонностью расспрашивают меня о моих возлюбленных, семье, друзьях...». Сопоставляя женские манеры русских и европейцев, англичанка отметила, что «русские часто собираются группами, шепчутся», однако же при этом живут настолько открыто, что женщины «входят без стука друг к другу», «часто целуют друг друга в обе щеки согласно моде (имеется в виду обычай. – Н. П.), а не по любви».Помимо разговоров формой совместного проведения досуга провинциальных помещиц были игры, прежде всего карточные. Хозяйки поместий, подобно старой графине в «Пиковой даме», любили это занятие. «Вечером она выходила в гостиную и любила играть в карты, и чем больше было гостей, тем она была веселее и чувствовала себя лучше...» – вспоминала о своей тетке Е. П. Янькова. Англичанка, проведшая несколько месяцев в имении Е. Р. Дашковой, вспоминала: «Вернувшись (вечером, после прогулки) домой, мы пили чай, музицировали, играли в карты...»«Часто вечера проводили в танцах». Переехавшие со временем в город и ставшие столичными жительницами бывшие провинциальные барыни и их дочки оценивали свою жизнь в усадьбе как «довольно пошлую», но, пока они жили там, им так не казалось. То, что в городе было недопустимо и предосудительно, в деревне казалось возможным и приличным: сельские помещицы могли «не выходить целыми днями из халата», не делали модных замысловатых причесок, «ужинали в 8 часов вечера», когда у многих горожан «было время полдничать», и т.п. Многие мемуаристы отметили атмосферу расслабленной неги среди близких и родных, расцвеченную в усадебном быту домашними радостями и невинными удовольствиями («любезной картиной семейного счастья среди сельских красот» – Н. М. Карамзин). Для авторов воспоминаний не было сомнения, что создавали эту атмосферу в усадьбах в том числе и окружавшие их женщины – нянюшки, матери, бабушки, жены, сестры, дочери мемуаристов. В традиционности бытового уклада российских усадеб, хранительницами которого в немалой степени были именно их обитательницы, крылись истоки притягательности «сельского рая» для самых завзятых любителей городской жизни. Однако столкновение «мужского» и «женского» взгляда на прелести «сельского рая» тонко почувствовал и отразил в своей «Семейной хронике» С. Т. Аксаков. То, что для дворянина, выросшего в усадьбе, было в радость – могло оказаться дворянке-горожанке (даже провинциальной) в тягость: монотонность, сонность сельского быта, необходимость довольствоваться узким кругом общения, в том числе с малообразованными родственниками, иной уровень комфортности жилья и его чистоты и даже «сырой запах у пруда, который мы не замечали, мог им казаться "противным"».картины

[YK 0]

!! Спасибо

[Lego 2]

Ух, жизнь какая... Почему я не родилась тогдаааа.... [+sign]На самом деле мужчины признают, что у женщин есть интуиция. Но называют они её по-своему: "Накаркала!"Самое распространённое слово, употребляемое женщиной после выражение "настоящий мужчина"- это слово "должен."[-sign]

[YK 0]

Почему бы - где? В усадьбе или на балах в 8 полудничать?:)))

[zhanna_zzz 0]

что то вспомнился Обломов [+sign]— А где я могу найти кого-нибудь нормального?— Нигде, — ответил Кот, — нормальных не бывает. Ведь все такие разные и непохожие. И это, по-моему, нормально.(с) Алиса в стране Чудес[-sign]

[Irchonok 0]

Застрелиться! ото только на танцах и оторваться можно было. да рюмочку чего пригубить)не, все таки 21 век-сила!)))[+sign]Сегодня утром пока красилась,5 раз в обморок падала от своей красоты.«Счастье — как здоровье: когда оно на лицо, его не замечаешь» (Булгаков)Каждый сам кует свое счастье. Счастье каждого - его личная КУЙНЯ (цитата из темы Lego)[-sign]

[вот_так 0]

Познавательно. () [+sign]Это не страшно, что вам не помогают эти таблетки, зато от них нет никаких побочных действий.[-sign]

[часик 0]

капец просто

[Malasha 0]

Мечта просто), а не жизнь... (-) [+sign]malasha11.livejournal.com - архитектура, дизайн, интерьеры, строительство, ремонт[-sign]

[Кsa_na 0]

Спасибо. Вспомнилось детство:) (-) .[+sign]Оптимист изучает английский язык, пессимист - китайский, а реалист - автомат Калашникова.[-sign]

[В_шоке 0]

А Вы случайно не знаете, кто автор последней картины? (+) Запала в душу)[+sign]Необходимо благодарить Господа за то,что у Вас уже есть, и трижды благодарить за то, чего у Вас нету.Спокойствие - сильнее эмоций. Молчание - громче крика. Равнодушие - страшнее войны!!![-sign]

[Лаяле 0]

до первого заболевшего зуба :-) (-) .

[vel_vel 0]

Точно автора картины увы, не знаю… похоже на работу Федотова.. Думаю, возможно фамилию художника знает автор ЖЖ, которая создала пост

[Vik 0]

Для ограниченных лентяек самое оно:) А вообще тоска. Не удивительно, что барыни от скуки сплетничали, заводили романы с конюхами и измывались над прислугой.

[Byaka 0]

Вот.. Та еще житуха была у дворянок. Это еще про зажиточных. А у Водовозовой есть воспоминания про мелкопоместное дворянство, вот где жесть. Про Смольный тоже читала. Та еще казарма.[+sign]Не будите во мне стерву! Она и так не высыпается, бедняжка.[-sign]

[В_шоке 0]

... ...

[В_шоке 0]

Спасибо, буду узнавать (-) [+sign]Необходимо благодарить Господа за то,что у Вас уже есть, и трижды благодарить за то, чего у Вас нету.Спокойствие - сильнее эмоций. Молчание - громче крика. Равнодушие - страшнее войны!!![-sign]

[Смуглянка 0]

Куда там Аббатству Даунтон))) Спасибо!

[vel_vel 0]

очень советую почитать так же книгу Теофиль Готье" Путешествие в Россию" " "Французский писатель, критик и переводчик Теофиль Готье (1811-1872) был одним из лучших мастеров «воскрешать прошлое». Его перу принадлежат книги, блестяще освещающие историю Греции, Египта, Рима, Константинополя. Но особенно проникновенно пишет Готье о России, в которой ему посчастливилось побывать в 1858-1859 и в 1861 годахСпасаясь от холода Готье направился в Москву в самый разгар русской зимы, когда морозы достигали минус 25°С и ниже. Чтобы спастись от холода, житель Франции захватил с собой норковую шубу, бобровую шапку и меховые сапоги выше колен. Теофиль заметил, что на российской железной дороге не очень-то соблюдается расписание: поезд может задержаться на 15 минут и более, дабы у опаздывающих было время сесть в вагон, а провожающие могли достойно проститься с отъезжающими.Квартира на колесахОснащение вагона 1-го класса, в котором Теофиль ехал в Москву, оставило у него самое благостное воспоминание. Во-первых, в нем было несколько помещений, где можно было спать на мягком диване или сидеть в уютном кресле. Особое место отводилось для вещей и багажа. Но главное, что потрясло писателя, было тепло, разлившееся по всему вагону! Солдат-истопник все время подбрасывал в печи березовые и сосновые поленья, и можно было, не рискуя замерзнуть, раздеться хоть до нижнего белья. Теофиля огорчало лишь то, что окна вагонов были покрыты слоем снега и льда, образовавших красивые узоры. Чтобы полюбоваться природой, а заодно и покурить, Готье выходил на площадку, естественно, облачаясь в шубу. Но даже и в таком одеянии холод пробирал до костей, а сигара гасла. «Вскоре мне пришлось выбросить гаванскую сигару, так как если она и горела с одного конца, то замерзала с другого. Лед собрался у рта и приклеивался к губам», — отметил писатель в своем дневнике.Во времена Готье вагонов-ресторанов в поездах еще не было. Кормление пассажиров осуществлялось на промежуточных станциях. Теофиля приятно удивила станция в Бологом. Несмотря на 30-градусный мороз в большом зале было тепло. Посреди помещения стояли дубовые столы, а вокруг них суетились официанты. Все они были в черных костюмах и при белых галстуках. Уют залу придавали многочисленные цветы в горшках. Кроме них там было немало и экзотических растений вроде пальм и тюльпановых деревьев.Столы, накрытые белоснежными накрахмаленными скатертями, вмещали огромное количество блюд и закусок, включая красную и черную икру. Было там немало французских и рейнских вин, русских наливок, водки, а также лучших марок английского пива. Еда подавалась на блюдах из серебра, а бокалы и рюмки были хрустальными. Кроме русских щей, преобладали французские блюда. Воскрешая в памяти тот обед, Теофиль пишет: «Я запомнил одно жаркое из рябчика, которое сделало бы честь Робберу, этому великому магу еды». Французский путешественник обратил внимание, что среди посетителей этого дорожного ресторана было немало иностранцев. Наши соотечественники были представлены преимущественно русскими, украинцами, башкирами, татарами, кавказцами, цыганами.Первые впечатления от Москвы.На Николаевском вокзале в Москве прибывших ожидали многочисленные сани, тройки, тарантасы, ландо и кибитки. По русскому обычаю кучер тут же пускает лошадей в галоп и лишь потом интересуется, куда везти. Готье ожидал увидеть Москву еще не восстановленной после грандиозного пожара 1812 года. Но ничто не напоминало о каком-либо бедствии. Повсюду были видны храмы, роскошные доходные дома, питейные заведения и бани. «В Париже, — пишет Готье, — не найдется красотки, тело которой было бы чище, чем у мужика, вышедшего из бани. Самые бедные в России моются не реже одного раза в неделю, а стоимость мыла составляет копейки».Писатель остановился в гостинице Шеврие (она же Шевалье) в Старогазетном переулке. Этот отель считался одним из самых роскошных в городе. Стоимость проживания в нем составляла от 15 до 1 рубля в сутки, не считая стола. Позже здесь нередко снимал номер Л.Н. Толстой, упомянувший эту гостиницу в своих «Казаках» и в неоконченном романе «Декабристы».Храм Василия БлаженногоЭтот старейший собор Москвы так понравился Теофилю Готье, что он назвал его «волшебно-невероятным» и даже «фантастическим, как мираж». Видимо, не зная, что этот храм был возведен в 1555-1560 годы по проекту Постника и Бармы, Теофиль пишет о некоем безвестном зодчем, которому по приказу Ивана Грозного отрубили голову, дабы он не спроектировал еще что-либо подобное.Французский гость пришел в восхищение от многоцветной окраски храма, а обилие икон, фресок и картин на библейские сюжеты буквально потрясло Готье! Свои чувства он выразил словами: «Эти образы, похожие на идолов, смотрят на вас сквозь прорези в позолоченном серебре окладов. Из позолоченных стен взирают большие неподвижные глаза, протягивая коричневую руку с дьявольски согнутыми пальцами, и своим суровым, сверхчеловеческим видом производят религиозное впечатление, которого бы не достигли произведения более развитого искусства. Эти лица в золотых отблесках и мигающем свете лампад живут на стенах своей жизнью и способны поразить наивное воображение, вдохнув в человека некий священный ужас»."

[Рыжая_блондинка 0]

думаю жизнь нынешний помещиц не сильно отличается . ну солкько их было тогда таких,что могли себе позволить 500 слуг? на пальцах сосчитать можно было.

[fill 0]

Лего,а вы уверены, что родились бы помещицей))может вы в услужении в те времена были б.

[вот_так 0]

а мне понравилось. спасибо ()

[цветы 0]

очень понравилось! напоминает эпоху из произведений Куприна, Толстого...()

[bella6 0]

рекомендую почитать "На заре жизни" Елизаветы Водовозовой период конец вторая половина 19[+sign]не люблю скользкого[-sign]

[Byaka 0]

:) Выше написала, забыла только название. :) () [+sign]Не будите во мне стерву! Она и так не высыпается, бедняжка.[-sign]