О характере фокса

[Olessja 0]

О характере фокса О характере фоксаДжером К.Джером. Трое в лодке (не считая собаки)Не удержалась. Я каждый раз, когда перечитывала книгу, то вспоминала о нашем Фоксе – картина, списанная с него. «Посмотреть на Монморанси, так он просто ангел во плоти, по каким-топричинам, оставшимся тайной для человечества, принявший образ маленькогофокстерьера. Он всегда сохраняет выражение "ах-как-плох-сей-мир - и -как-я-хотел-бы-сделать-его-лучше-и-благороднее", которое вызывает слезы ублагочестивых старых леди и джентльменов. Когда он впервые перешел на мое иждивение, я и не надеялся, что мневыпадет счастье долго наслаждаться его обществом. Бывало, я сидел в креслеи смотрел на него сверху вниз, а он лежал на коврике и смотрел на меняснизу вверх, и в голове у меня была одна мысль: "Этот щенок не жилец набелом свете. Он будет вознесен на небеса в сияющей колеснице. Этого неминовать". Но после того как мне пришлось уплатить за десятка два умерщвленных имцыплят; после того как мне привелось его, рычащего и брыкающегося, сточетырнадцать раз вытаскивать за загривок из уличных драк; после того какнекая разъяренная особа женского пола принесла мне на освидетельствованиезадушенную кошку, заклеймив меня именем убийцы; после того как сосед подална меня в суд за то, что я не держу на привязи свирепого пса, из-закоторого однажды морозным вечером он целых два часа просидел в холодномсарае, не смея оттуда высунуть носа; после того как я узнал, что мой жесадовник, тайком от меня, выиграл пари в тридцать шиллингов, поспорив отом, сколько крыс моя собака задавит в определенный срок, - я началдумать, что, может быть, все-таки ее вознесение на небеса несколькозадержится. Околачиваться возле конюшен, собирать вокруг себя шайку собак,пользующихся самой дурной славой, и водить их за собой по всяким трущобам,чтобы затевать бои с другими собаками, имеющими не менее сомнительнуюрепутацию, - это, по мнению Монморанси, и называется "жить по-настоящему",а потому, как я уже выше заметил, предложение о гостиницах и постоялыхдворах он поддержал с жаром.»«Я не осуждаю собак (как правило, я довольствуюсь несколькими пинкамиили запускаю в них камнем), так как считаю, что этот порок заложен в самойсобачьей природе. Фокстерьеры подвержены первородному греху раза в четыребольше, чем прочие собаки, и от нас, христиан, требуется много леттерпеливых стараний, чтобы добиться сколько-нибудь заметных улучшений всварливом характере фокстерьера. Вспоминаю один случай в вестибюле хэймаркетского универсальногомагазина, где множество собак поджидало своих хозяев, ушедших запокупками. Там были мастиф, два колли и сенбернар, несколько ищеек иньюфаундлендов, гончая, французский пудель (совершенно облезлый, но скудлатой головой), бульдог, несколько болонок величиной с крысу и дведворняжки из Йоркшира. Они сидели терпеливо, благонравно и задумчиво. Мир и благопристойностьцарили в вестибюле, создавая атмосферу удивительного покоя, покорности итихой грусти. Но вот вошла прелестнейшая молодая леди, ведя на цепочке кроткого свиду фокстерьерчика; она оставила его между бульдогом и пуделем. Песикуселся и с минуту осматривался. Затем он уставился в потолок и задумался,- судя по его глазам, о своей мамаше. Затем он зевнул. Затем он огляделдругих собак, молчаливых, важных и полных достоинства. Он посмотрел на бульдога, безмятежно спавшего справа. Он посмотрел напуделя, чинно и надменно сидевшего слева. Затем, без всяких прелиминарии,без намека на какой-нибудь повод, он цапнул пуделя за ближайшую переднююлапу, и отчаянный визг огласил спокойно дремавший вестибюль. Найдя результат первого эксперимента вполне удовлетворительным, фоксикрешил пойти еще дальше и задать жару остальным. Он перескочил через пуделяи бешено атаковал колли, который проснулся, разозлился и немедленновступил в шумную перебранку с пуделем. Тогда фоксик вернулся на своеместо, схватил бульдога за ухо и попытался начисто оторвать его, абульдог, животное на редкость беспристрастное, обрушился на всех, до коготолько мог добраться, - он не пощадил и швейцара, предоставив тем самымсимпатичному фокстерьерчику полную возможность беспрепятственнонасладиться поединком со столь же воинственно настроенной дворняжкой. Людям, которые хоть сколько-нибудь разбираются в собачьем характере,нет нужды объяснять, что к этому времени все остальные собаки открыливоенные действия с таким жаром, будто их жизни и домашним очагам грозиласмертельная опасность. Большие собаки дрались между собой; маленькиесобачки тоже дрались друг с другом, а в свободные минуты кусали большихсобак за лапы. Шум стоял ужасный, и вестибюль превратился в кромешный ад. Вокругздания собралась толпа, и все спрашивали, не происходит ли тут собраниеналогоплательщиков, а если нет, то кого убивают и за что? Чтобы растащитьсобак, были пущены в ход палки и веревки, а кто-то даже послал заполицией. В самый разгар свалки вернулась прелестная молодая леди и схватила наруки своего прелестного песика (он вывел дворнягу из строя по крайней мерена месяц, и вид у него был теперь кроткий, как у новорожденного ягненка);она целовала его и спрашивала, жив ли он и что сделали с ним эти страшные,огромные, грубые псы, а он уютно устроился у нее на груди, и взгляд его,казалось, говорил: "Ах, какое счастье, что ты пришла и избавила меня отэтого позорного зрелища!" А леди сказала, что это возмутительно - оставлять в вестибюле магазинаподобных чудовищ вместе с собаками порядочных людей - и что она кое накого подаст в суд. Таков характер фокстерьеров; поэтому я не осуждаю Монморанси за егопривычку ссориться с кошками.»[+sign]Олеся и Катя (21.11.99)[-sign]